Почему-то считается, что декорации к самому интересному и жуткому всегда должны быть стандартными. Поздний вечер, может быть, уже ночь, за окном обязательно идёт дождь или, что ещё лучше, ливень, постепенно перерастающий в грозу. Вспышки молний, устрашающий гром, завывающий ветер, а в комнате, желательно, мигает свет. Но сейчас всё было несколько не так. Ночь, конечно, была, но тихая и спокойная, на небе не было ни одного облака. Хотя и луны тоже не наблюдалось – новолуние, как-никак. Зато было много звёзд. Дождя и урагана тоже не наблюдалось, разве что лёгкий ветерок, неспособный напугать и маленького ребёнка. Даже с электричеством в номере 1408 всё было отлично, как и в других комнатах отеля «Дельфин».

Марк  провернул ключ в дверном замке, зашел внутрь и тут же положил сумки с оборудованием на пол. Журналист выпрямился, потянулся – сумки были действительно тяжёлыми. Но теперь, слава богу, не было нужды тащить их дальше.
- Боже мой, наконец-то мы здесь, - сказал он, посмотрев на свою коллегу Керри Уолкер.
Тайлер огляделся. Это был аккуратный номер, убранный и чистый, вполне мирный. С первого взгляда нельзя было сказать, что в этой комнате могло случиться что-то страшное, сверхъестественное, «из ряда вон выходящее». Просто номер как номер, ничего необычного.
- Знаешь, я сейчас начинаю сомневаться, что мы здесь что-нибудь нароем, - говорил Марк, доставая камеру и звукозаписывающее оборудование. – Сама подумай. Может, это действительно пиар-ход такой. Люди падки на всякую сверхъестественную чушь, вот и ведутся, платят за это деньги. А мы и не лучше их, потому что ещё и всё это с собой притащили, - сказав «всё это», он указал взглядом на чёрные сумки, часть из которых уже была разобрана, а часть даже не открыта. - Я представляю, как повышается стоимость этого номера к Хэллоину. Да и другие, наверное, тоже дешевле к этому празднику не становятся.
К тому времени Тайлер уже разобрал несколько сумок и теперь пытался придумать, куда бы их деть. Ничего лучшего, как запихнуть их в шкаф, он не придумал. 
- С другой стороны, - продолжил журналист, закрывая шкаф, - если все эти байки окажутся правдой, то к ним всё равно должно найтись какое-нибудь логическое объяснение. Согласись, люди часто называют неизвестные им вещи «сверхъестественными» и «магическими», а потом приходит какой-то сэр, решает пару-тройку десятков уравнений, ставит опыты, записывает всё в какую-нибудь тетрадочку. И вдруг выясняется, что эту «магию» может в точности повторить любой ребёнок, было бы желание и умение! Да что там, зачем так далеко ходить? Тот же ребёнок до определенного возраста будет удивляться и не верить тому, как Земля может быть круглой, если он ходит по плоскому полу.
Марк вздохнул. Разглагольствование, порой, занимает некоторые силы.

- Хотя, какое нам дело. В любом случае мы остаемся в плюсе. Нет ничего здесь необычного – ничего страшного, о разоблачение этого отеля – тоже неплохая тема для статьи и репортажа. Есть что-то – прекрасно, мы сюда за этим и приехали. А ты как думаешь?

- Если б я боялся, то меня здесь бы не было, - Марк вздёрнул нос с несколько наигранным оскорблением, хотя и говорил сейчас чистую правду. – В конце концов, страх – это то, что должно быть присуще нормальным людям. Нормальный человек не пойдет прыгать с крыши, потому что боится умереть. А я, насколько я знаю, нормальный человек. И если я сейчас не боюсь, то ничего по-настоящему ужасного и не случится.

Всё, теперь всё было на своих  местах. Заканчивая расстановку аппаратуры, Марк думал о том, что сказала ему напарница, однако своё мнение выразил лишь тогда, когда уселся на пол рядом с кроватью, опершись спиной о стену и подняв взгляд на Керри.
- Нет, не хочу я так думать. Как по мне, так всё будет гораздо логичней, если я после смерти снова буду жить кем-нибудь. Реинкарнация – штука хорошая. Правда, когда задумываешься о том, когда закончится этот цикл смерть-рождение-смерть, ответа не находишь, но я почти полностью уверен, что всё происходит именно так. Вся эта загробная жизнь рано или поздно надоест, в каком бы мире она не протекала. А так хотя бы веселишься целых семьдесят лет, если
повезёт.

Журналист проверил время на наручных часах. Он, как и Керри, не очень доверял работникам отеля. Вдруг они и с часами в этом номере что-то делают, чтобы запугать посетителей? Времени ещё было достаточно. Не так уж и много, но вполне достаточно. Целых двадцать минут. Двадцать минут, которые можно потратить на болтовню. Это всё, безусловно, прекрасно, но без действия сидеть как-то скучно. Но в этом номере было абсолютно нечего делать, поэтому Тайлер решил целиком и полностью посвятить себя разговору.
- Что же касается результата нашего исследования… - Марк вздохнул и сделал недолгую паузу. Если бы он был каким-нибудь гордым аристократом в своем имении, сидел бы в кресле с пледом на коленях, то он, безусловно, начал бы сейчас набивать трубку, чтобы растянуть паузу подольше и помучить собеседницу. Но, к сожалению, Марк был обычным журналистом, сидел на полу без пледа и даже не курил. – Знаешь, во-первых, если мы действительно что-то найдем, то нами рано или поздно заинтересуются на ТВ. Они у нас плёнки с руками заберут. А на ТВ и авторитетное мнение с ученой степенью всегда найдётся, даже не сомневайся. Всегда находится. В газету, да, можно просто написать о том, что мы сейчас увидим и услышим, если увидим и услышим. А слухи, знаешь, появятся даже если мы предоставим неопровержимые доказательства. Людям всё всегда кажется слишком скучным и обыденным, даже чудеса, так уж мы устроены.   

Марк вздохнул. Он понимал, что сверять время – это то, что они договорились сделать уже давно, да и посмотреть на часы, а потом произнести названия цифр – это совсем не трудно, но всё-таки это почему-то его раздражало. Он и сам не мог понять причину своего раздражения, а потому просто принял это, как факт.
- Без двадцати восемь. Ещё куча времени, Керри. Не беспокойся, - Тайлер раздраженно дёрнул плечами.

Журналист ещё раз оглянулся и широко зевнул, вытянув левую руку вверх, а кулаком на правой руке прикрывая рот. Его взгляд ничего не привлекло. Он вообще решил сейчас не всматриваться в мелочи. То, что всё якобы должно начаться в восемь вечера, ещё не означало, что всё может произойти раньше. Да и смысл сейчас себя напрягать? Только хуже будет. Когда нервы на пределе, может померещиться всё, что угодно. Это как когда просыпаешься от кошмара: ты уже в безопасности, но если сейчас что-то упадет или шевельнётся, то будет трудно не закричать.
Марк решил отвлечься на книгу. Поставив заряжать телефон, он на нём же захотел почитать, однако, как назло, всё, что он закачал было либо уже прочитано, либо не вызывало желания читаться. А Wi-Fi в номере был очень слабым, поэтому следующие несколько минут парень был полностью поглощен редактированием, перемещением и удалением фотографий на телефоне. «Это всё же лучше, чем осматриваться в номере. Какой-то он обычный».

- Ну что, начнем?
- Да, давай.
Однако после этих слов Марк всё равно остался на кровати, ожидая, пока Керри даст ему слово.
- Как это любезно с твоей стороны, Керри! Отметить, что я не родственник дивана или шкафа, - это, пожалуй, один из лучших комплиментов за всю мою жизнь - Марку действительно понравилась шутка коллеги, поэтому он говорить он продолжил в радостном настроении, хотя его веселость вскоре сошла на нет – история номера не была забавной. – Итак, в номере 1408 за всё время существования отеля «Дельфин» произошло около полусотни смертей. Кто-то покончил собой, например, повесился или выпрыгнул в окно, а кто-то скончался от так называемых «естественных причин». О некоторых смертях очень подробно написано в Интернете, о других же информации мало или её нет вовсе. Выглядит всё это, честно сказать, подозрительно. Нам пришлось долго спорить с работниками «Дельфина», чтобы нам выдали этот номер. К счастью, мы в споре победили. Ну, я надеюсь, что к счастью… - Последнюю фразу Марк произнёс с наигранным устрашением, как рассказывают страшную сказку в лесу в летних лагерях. – Мы здесь, чтобы выяснить, правдивы ли истории о «номере-убийце» или же это просто очередная байка.

Марк вышел из кадра и задумался над тем, не слишком ли банально определение «номер-убийца». «Ну, если что, потом можно будет перезаписать».

Марк прищурил, а после закатил глаза, выслушав замечание напарницы.
- Хорошо, я буду завывать и корчить якобы страшные рожи. «Уууу, дорогие друзья, в этом номере обитает…» - здесь он сделал небольшую паузу, а потом, широко распахнув глаза и нацепив безумную улыбку, продолжил, - «злооо, бу-га-га-га», - Марку было весело. Он и сам не был доволен тем, что и как говорил, пока Керри его снимала.
Марк и дальше продолжил бы свои странные завывания, пытаясь копировать журналистов-любителей из второсортных ужастиков, но Керри его не слушала, а выглядывала в коридор. Марк с любопытством за нею наблюдал, сидя на диване и крутя в руках заряжающийся.
- Что случилось? Неужели уже боишься? – Вопрос свой Тайлер произнёс с лёгкой дружеской усмешкой.
Отбросив телефон на подушку, Марк оставил его спокойно заряжаться дальше, а сам лёгким рывком занял удачное положение в кадре. Убедившись, что камера в руках журналистки работает, он начал говорить, стараясь делать свой голос как можно более интригующим, но при этом не переигрывать.
- В нашем мире множество странных, загадочных вещей. Какие-то из них очаровательны, других же стоит бояться. А некоторых просто не существуют, потому что их выдумали ради привлечения внимания. Каждый десятый отель считает своим святым долгом сдавать номер какому-нибудь призраку. Зачастую призраком оказывается стучащий на чердаке своей метлой уборщик или же сын владельца, который так и не научился нормально петь, зато выть волком у него выходит превосходно. Но номер 1408 в отеле «Дельфин» - это особенный случай. – Марк медленно переместился к окну и отодвинул занавеску. С каким-то хитрым выражением лица он посмотрел на улицу, а после вновь взглянул в камеру. – В этом номере умерло множество людей. Информации о смертях в нём предостаточно. И, как ни странно, многие факты реальны. Обычно в отелях с призраками цены на подобные номера безумно завышены, а персонал вроде бы и не хочет давать ключи от него, но сдаётся уже на первых двух минутах. В «Дельфине» же всё совершенно иначе. Расположиться в этом номере стоило нам больших усилий. Мы надеемся, что это было не напрасно. Так что же скрывается в этих уютных стенах?
Стоило ему задать вопрос, как Марк услышал, что в ванной что-то упало. Он был уверен в том, что эта какая-то швабра упала на пол. Сколько раз ему приходилось становиться свидетелем такого у себя дома? Он не раз сидел за компьютером, смотрел фильм, а за его спиной то дверь в шкафу приоткроется, то какая-нибудь вещь упадёт. Марк бодрым шагом проследовал в ванную комнату и увидел эту швабру. Швабра стояла в углу, аккуратно опираясь на стену.
- А это уже становится интересно… - проговорил будто бы себе под нос Марк.  – Керри, ты слышала? Слышала, как что-то грохнулось в ванной?

Марк долго ждал, когда Керри придёт в ванную. Из комнаты сюда нужно было идти от силы секунд тридцать, если плестись, как старая хромая черепаха. Но Керри всё не было и не было. Марк оглянулся. Свет в ванной мигал, но с этим можно было смириться. Марк подошел к двери из ванной, чтобы вернуться назад в комнату и спросить у Керри, какого чёрта она не отвечает, но дверь с громким стуком захлопнулась, вызвав сильный порыв ветра. Журналист от неожиданности отпрыгнул спиной к ванной, но тут же дёрнулся назад, почувствовав на своей шее чью-то руку. Рукой, правда, оказались занавески песочного цвета с красными морскими звёздами и синими дельфинами. Марк услышал своё тяжёлое дыхание и частое сердцебиение.
Вскоре к этим звукам присоединился ещё и шум льющийся из крана воды. Марк повернулся и посмотрел на раковину. Из крана лилась вода. Марк схватил полотенце и ударил им по струе воды. Ткань оказалась мокрой, но не тёплой. Вода лилась холодная, поэтому журналист осмелился протянуть руку к крану и выключить его. Вода, вопреки его ожиданиям, не погорячела и не включилась вновь. Этому было объяснение. Именно в эту секунду номер не хотел ошпарить руку парня, ему нужно было привлечь внимание человека к зеркалу, что висело прямо над раковиной.
Зеркало было самым обычным. В нём Марк увидел самого себя. Тяжело вздымающаяся и опадающая грудная клетка, чуть приоткрытый рот, широко раздуваемые ноздри и глаза, в которых зарождалось нечто, похожее на какой-то блеск одержимости. Но собственные глаза быстро перестали интересовать Марка, как только он увидел рядом со своим отражением Керри. Он оглянулся вокруг – в ванной её не было. Но она была в отражении и явно не видела его, как бы Марк не размахивал руками. Керри что-то говорила, Тайлер видел изменения в выражении её лица, однако ничего не слышал. Он попробовал позвать её тихо, потом громко, но она тоже ничего не слышала. Потом Керри ушла из зеркала, а Марк закашлялся, потому что его горло отказалось выдерживать издевательства, представленного криком «да увидь же ты меня, наконец!»
Марк бросился к закрытой двери из ванной. Ручка никак не поддавалась, сколько бы парень её не дёргал. Он начал выбивать дверь ногой, но она никак не поддавалась, хотя со стороны выглядела довольно слабой. Дверь никак не поддавалась, но от ударов содрогалась стена. Зеркало упало и разбилось о раковину (раковине тоже досталось). Осколки разлетелись по всей ванной комнате. Они должны были ранить и самого Марка, однако он успел закрыть лицо рукой и повернуться спиной к летящим осколкам. Когда мелкая дробь падающего на пол стекла стихла, Тайлер отвёл руку от глаз. Он стоял посреди битого зеркала и раковины, а дверь с тихим скрипом открывалась.
Журналист медленно вышел из ванной. На его коротком пути его не ждали угрозы, однако он всё равно был в напряжении. В номере Керри не было. Без лишней спешки Марк подошел к двери, ведущей в коридор между номерами, но стоило ему коснуться дверной ручки, как вся дверь исчезла. На её месте осталась стена. Марк обернулся – дверь была у соседней стены. Он бросился к ней, однако история повторилась. Так Тайлер ещё дважды бегал за дверью, пока не понял, что это бесполезно.
Опершись на стену, он сполз на пол и обхватил колени руками. Прислонив кулак к носу и рту, он думал, что дальше делать. Выхода отсюда он не найдёт – это точно. Он вспомнил, как скептически относился к рассказам об этом номере, и испустил грустную усмешку. Нет, всё ещё не дошло до самого страшного, его пока не попытались убить, однако Марк прекрасно понимал, что это спокойствие может в любой момент закончиться.
Кстати, о спокойствии. Вот уже пару минут, как его никто не тревожит. Дверь-бегунья, как стояла у окна, так и стоит. Видимо, выжидает. Но куда ведёт дверь у окна? Сразу на улицу? А внизу больше десятка этажей, просто так выйти не получится. Но Марк всё-таки встал и подошёл к двери. Обхватив ручку, он удивился, что она больше никуда не убегает. Дверь открылась. Но вместо противоположного здания, холодного ветра и звуков ночной улицы Марк увидел, почувствовал и услышал совершенно другое. За дверью был коридор между номерами, красивый длинный ковёр на полу. Горничная мило говорила с каким-то человеком лет 30. Жёлтый свет уютно – ох, уютно ли? – лился из ламп. Девушка и мужчина повернулись лицом к Марку, но лиц Тайлер не увидел. Казалось, что невозможно сфокусироваться на чем-либо: нос, глаза, рот – всё ускользало из-под взгляда журналиста, поэтому уже через секунду он не смог бы описать, какие физиономии увидел.
Женщина куда-то ушла, укатив тележку с собой, а мужчина в ту же секунду оказался прямо перед Тайлером, хотя мгновение назад он был на противоположном конце коридора. Ничего не говоря, странный человек ударил Марка в нос. Тот отступил назад от неожиданности и силы удара, однако на ногах устоял. Дальнейшие события разворачивались так: удары Марка никакого влияния не производили, хотя раньше постоять за себя в драке у него всегда получалось; в то же время удары странного мужчины отразить было очень сложно. Марк отлетел к шторе, схватился за ткань и так за неё дёрнул, что карниз нагнулся. Марк с силой дёрнул за палку. Ею он планировал хоть как-то обороняться, хотя это было очень неудобно. Во-первых, карниз был слишком длинным. Во-вторых, шторы мешали перемещать его. В-третьих, вместе с тканью эта палка весила раза в два больше, чем сама по себе. Тем не менее, каким-то образом Марку удалось, защищаясь своим «оружием», добраться до комода, схватить с него белую вазу с красными цветами и метко бросить её прямо в голову противнику. Послышался звон, хотя на пол фарфор упал почти беззвучно – осколки падали на шторы и ковёр. В полёте вода из вазы вылилась, часть попала на Марка. Надо сказать, бросок дал результаты – мужчины в номере больше не было. Там, где он только что стоял, сейчас лежали цветы.
Марк перевёл дыхание. Смочив холодной водой в ванной полотенце, он приложил его к носу, из которого лилась кровь. Честно сказать, пострадал не только нос, однако пока ещё ничего смертельного с ним не произошло. «Вот именно, 'пока ещё'», - мрачно пронеслось у Марка в голове.
Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы кто-нибудь из людей видел его в таком состоянии. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы его оставили здесь одного.

Услышать знакомый голос было радостью, которую сначала Марк не осознал. Когда Керри добралась до номера, Тайлер уже сполз вниз по стене и сидел на полу, стараясь привести свои чувства в порядок. Черт с ней, с кровью, хорошо бы восстановить дыхание для начала. Мыслей у журналиста сейчас не было никаких, только какие-то животные ощущения, для описания которых не существует слов в человеческих языках. Освобожденный от внутреннего монолога, парень слышал лишь собственное сбивчатое дыхание, иногда срывающееся на что-то между хрипом и свистом. В ушах стучала кровь. Из-за этих звуков голос Керри донёсся до Марка как будто бы из другого мира. Лишь через полминуты до него начало доходить, кто с ним говорит, однако откликнуться журналист не смог. Зато у него получилось воспроизвести на своём лице улыбку и издать нечто, похожее на усмешку. Это должно было означать «наконец-то ты меня нашла, спасибо за заботу, всё не так плохо, как кажется, хотя и не так хорошо, как хотелось бы».
Отдохнув, Марк ответил на последнюю реплику Керри, хотя та прозвучала пару минут назад. Оттого слова Тайлера очень неуместно разрезали молчание, воцарившееся в номере.
- Я бы предпочёл остаться в неведении. 
Но нужно же было оповестить напарницу, что он уже в состоянии говорить и, возможно, даже работать.
- Хотя нас уже и так не отпустят, - добавил он. – Не думаю, что их интересуют деньги, поэтому откупиться у нас не получится. А жаль.
Марк встал и подошёл к кровати, но не улегся, а нырнул под неё. Подкроватных монстров из детских и раннеподростковых кошмаров здесь, к счастью, не было, зато была сумка, которая не поместилась в шкаф. В сумке была бутылка коньяка, которую Тайлер купил по дороге в «Дельфин». Пристрастий к алкоголю он за собой никогда не замечал, бутылку вообще планировал подарить кому-нибудь из друзей или родственников, тому, у кого будет ближайший день рождения и от кого не получится отмазаться словами «прости пожалуйста, но у меня работа». Очевидно, будущему имениннику придётся обойтись другим подарком.
- Здесь есть что-нибудь? Не хотелось бы пить из стаканчиков из ванной. Ну, тех, в которых зубныё щётки стоят. – Марк искренне пытался поднять себе и напарнице настроение, хотя чем дольше ничего не происходило, тем напряженней становился воздух вокруг. – И у меня есть предложение больше не разделяться. Это, конечно, был не конец, но всё-таки лучше нам быть вдвоём, чем поодиночке.